Это было изображение оставленного лагеря. Без сомнения, когда-то укрепленного и готового к обороне. Укрепленного настолько, насколько может быть временный лагерь, построенный на скорую руку. Или не руку совсем, судя по дальнейшим кадрам. Неизвестно, что там у них есть вместо рук, у этих таинственных существ, чей брошенный лагерь удалось заснять оператору.
Камера от общего плана перешла к деталям. Выделяемые объекты увеличивались и показывались более рельефно. В центре большой грудой металла высилось странное сооружение неясной формы с неровными искореженными краями с одной стороны. Вокруг него – несколько собранных на скорую руку ангаров и беспорядок, свойственный спешно покинутому лагерю, – бытовой мусор и мелкие обломки.
С этим все понятно, как и с вынесенными в стороны не менее чем на километр опорными пунктами. Небольшие купола – верхние части пунктов обороны, под которыми сканер показывает вырубленные в скале пустоты. Купола даже не стали демонтировать, а просто оставили все, как есть.
Расположение пунктов обороны знающему человеку говорит о многом. Здесь чувствовался опыт. Стратегия. Рассредоточение наличных сил было и остается основой обороны при наличии у противника достаточно мощного оружия. Да, лагерь явно немирный. Но пока ничего не говорит о том, что он не может принадлежать тем же землянам или, скажем, лурианцам. В космосе можно встретить немало скитальцев, в том числе и своей собственной расы. Сбились с пути, потерпели катастрофу. А что касается опорных пунктов обороны, то мало ли какие у них были причины для опасений. Ладно, смотрим дальше.
Самое необычное как раз дальше и было – тот большой металлический объект, что находился в центре. Следующие кадры снимались уже с поверхности. Камера объехала вокруг сооружения. Что это было? Пожалуй, все-таки секция корабля. Не наша. В смысле, не с Земли. Ничего похожего у земных кораблей Максим не встречал. Он, конечно, не специалист, но изображение смотрели специалисты и, судя по словам Свенсона, тоже признали объект незнакомым. В том числе и не лурианским. Секция имела большие повреждения обшивки. Рваные края с одной стороны явно свидетельствовали о взрыве. С другой стороны обшивка была срезана аккуратно и ровно. Видимо, требовался материал для ремонта остального корабля, и его решили позаимствовать с и так уже поврежденной секции. Далее крупным планом показали узкие длинные шлюзы, расположенные в ряд. Для приема грузов или посадки пассажиров совершенно неудобно. А для чего удобно? Только одна вещь приходит в голову – это шахты для пуска ракет. Если провести симметрию, то на противоположной стороне секции как раз и расположена пробоина. Взрыв ракеты в шахте? Или по ним стреляли? Шарль прав в одном – мирными этих ребят не назовешь.
Изображение дернулось, быстро перескакивая с одного на другое. Понятно, внутрь сначала пустили робота. Он быстренько пробежался по помещениям с одной лишь целью – обнаружить и устранить возможные опасности, коих, судя по отчету, обнаружено не было. Всей съемки, разумеется, Максиму не показали, лишь некоторые характерные отрывки. Отрывки, впрочем, весьма показательные для того, кто умеет думать и сопоставлять. Вот вход в помещение – открывать дверь руками было бы очень неудобно. Вот каюта, вот вертикальная шахта для перемещения экипажа. Все чуждое, непривычное. Неудобное, не приспособленное для рук и ног.
Да, Шарль прав. Здесь обитали существа негуманоидного типа. И, судя по всему, явно не миролюбивые. Сколько пройдет времени, прежде чем они встретятся с людьми? Какой будет эта встреча? Ожидать можно чего угодно, в том числе и агрессивных действий с их стороны. А здесь непонятные размолвки с лурианцами. С теми, кто пусть и далек, но более понятен. Нет, конечно, тоже непонятен, но кого можно попытаться понять. По крайней мере, нужно попытаться. Слишком велики ставки. Слишком многое меняется в свете последних событий, причем и для людей, и для лурианцев. Рассказать, поделиться информацией? Как это сделать, если они упорно отказываются от контактов? Это не та информация, которую транслируют в открытый эфир. Такие вещи обсуждают в закрытой непринужденной беседе. Придется помочь Шарлю. Слишком серьезен вопрос. И касается он всех, будь они на службе или на отдыхе. Вот только чем он сможет помочь? Непросто понять других. Да что там, порой непросто понять себя.
Макс задумался, вспомнив о том, о чем не рассказал Шарлю Свенсону. О Мошле, себе и Лауре.
5
В медцентре было светло, тихо и как-то непривычно стерильно. Непривычно для тех, кто редко здесь появляется. Есть чистота и есть абсолютная чистота, когда даже случайно залетевшая бактерия в ужасе шарахается, вдруг поняв, что она здесь одна и жить ей осталось совсем недолго. Здесь чистота была именно абсолютной.
Лаура заставила Макса на несколько секунд притормозить в приемной. Там же остановилось роботизированное кресло, на котором они устроили безмятежно спящего Мошла. Легкая дезактивация – обязательная процедура, если хочешь попасть в служебные помещения медцентра. Немногочисленные бациллы разбежались под воздействием ультрафиолета, и двери открылись, пропуская Лауру и ее нежданных пациентов внутрь.
– Что дальше? – задумчиво поинтересовался Макс.
– Так, сиди и не мешай. Я сама все сделаю, – распорядилась Лаура. – На мой взгляд, ничего страшного не произошло, но на всякий случай определим нашего гостя в палату. Пусть отдохнет в комфортных условиях под присмотром медицинской аппаратуры.
Медицинские роботы – это вам не тяжелый асфальтоукладчик. Их движения осторожные, бережные, выверенные до миллиметра, дабы случайно не повредить вверенных им пациентов. Для того их и проектировали. Кресло-робот, повинуясь командам Лауры, подъехало к кровати, и манипуляторы осторожно перенесли на нее Мошла. Поверхность кровати на пару секунд пришла в движение – микромоторы подстроили ее форму под индивидуальные особенности пациента.
– Посмотрим, что у нас.
Лаура подвинула большой многоцелевой стационарный сканер ближе и начала свою работу. Просвечивая, проглядывая и прослушивая пациента со всех сторон, сканер передавал информацию о состоянии его организма врачу. Макс удобно устроился на диванчике, стоящем в дальнем от входа углу, и старался не мешать.
– Понятно, – приговаривала медик, считывая данные с монитора, – очень даже неплохо. Здесь все в порядке. Здесь могло бы быть и лучше, но со временем пройдет. О-го-го, ничего себе!
– Что, на самом деле о-го-го? – не удержался Макс.
– Пошляк! Я совсем о другом! Уровень нейронных связей необычайно высок! – Лаура покраснела.
– Так и я о том же. А ты о чем подумала?
Медицинская кислородная подушка полетела в Макса, заставив его автоматически уклониться в сторону. Вреда от нее не могло быть никакого, но инстинкты есть инстинкты.
– Ну, Лаурочка, не гневайся. Я же спросил просто из любопытства.
– Жениться тебе надо, Макс. Просто из любопытства. Да, и с выпивкой ты бы завязывал.
– Ты же знаешь, я практически не пью. При моей работе это противопоказано. Но здесь такой случай…
– Ага, как же. Компания брата по разуму… Как здесь было не угостить его, ну и себя, конечно, тоже. А противопоказано злоупотребление алкоголем при любой работе, это я тебе как медик говорю.
– При моей – особенно, – не соглашался Макс.
– А при моей, можно подумать, уже и не важно?! Людей спасать – это дело так себе?!
– Это дело очень ответственное и нужное. И вообще ты очень положительная.
– Ладно, не подлизывайся. Пойдем лучше кофе попьем. Перед тем как пациент проснется, аппаратура подаст нам сигнал.
Кофе у Лауры был отменный. Она варила его по старинке, не доверяя это ответственное дело кофейным машинам. В этом было что-то от шаманства, интуиция плюс любовь к искусству. Приготовление кофе Лаура считала именно искусством и никак иначе. Макс с ней не спорил, главное, что результат был просто отличным.